Конец толерантности

Франция больше не хочет заигрывать с мигрантами

«Мир никогда не будет прежним», – повторяют потрясённые французы. Пока французские ВВС, так же как и российские, бомбят базы экстремистов в Сирии, одни эксперты анализируют причины, которые привели к трагедии, другие думают, как не допустить её повторения. Однако и тем и другим очевидно: после парижских событий принципы миграционной политики грозят измениться не только во Франции, но и во всём Евросоюзе. Похоже, что эре толерантности пришёл конец.

От редкого эксперта сейчас не услышишь, что теракты стали следствием попустительского отношения Европы к мультикультурализму. Старый Свет охотно принимал мигрантов, и если первые поколения, приезжая на заработки, были готовы адаптироваться, то их потомки оказались в «гетто», вырастая в ненависти к стране, в которой живут. Профессор кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО (У) МИД России Евгения Обичкина считает: сейчас во Франции есть все условия для воспроизводства тайной террористической армии – «это толерантность французского общества и республиканские законы, а главное – республиканская практика поведения полиции», которая «не позволяла последовательно идти по линии ужесточения». Проистекающая из этого слабость правоохранительных органов называется экспертами в качестве причины, почему террористы выбрали мишенью именно Париж.

Белый джихад

Портрет современного европейского террориста изучен уже в достаточной степени. Президент Центра политических технологий Игорь Бунин напоминает о вышедшей в прошлом году книге французского журналиста Давида Томсона «Французы-джихадисты». В ней автор анализирует биографии 250 французов, которые воевали на Ближнем Востоке (в основном в Сирии), а затем вернулись во Францию. Подавляющее большинство из них до увлечения радикальным исламом были связаны с преступным миром и неоднократно попадали в поле зрения полиции. «Важную роль играют радикально настроенные имамы мечетей, которые подводят этих людей к исламской идеологии, – говорит Бунин. – С одной стороны, они увлекаются великой идеей, которую им дают эти имамы, а с другой – как и всех людей силовой психологии, их привлекает участие в боевых действиях. В результате сначала они попробовали себя в сирийской войне, а затем вернулись во Францию, примкнули к террористическому подполью и теперь готовы пожертвовать своей жизнью, которая и так не очень удалась».

Премьер-министр Франции Манюэль Вальс в эфире телеканала TF1 заявил, что необходимо «выслать всех этих радикальных имамов». А лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен потребовала закрыть все «салафитские» мечети.

Есть и другая группа. Это люди внешне вполне благополучные, которые испытывают психологический кризис, не могут найти смысл жизни. И тут их завлекают в радикалы через Интернет, соцсети. В общем, этот путь нам хорошо знаком благодаря истории Варвары Карауловой.

«Таким образом, мы видим два основных источника рекрутирования потенциальных террористов: Интернет и радикально настроенные имамы мечетей», – подчёркивает Бунин.

Борьба в рамках закона

В правительстве Франции тоже уже поняли, где находится корень зла. Премьер-министр Франции Манюэль Вальс в эфире телеканала TF1 заявил, что необходимо «выслать всех этих радикальных имамов». А лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен потребовала закрыть все «салафитские» мечети и отобрать французские паспорта у всех радикалов, имеющих двойное гражданство. Тут стоит вспомнить, что Франция – одна из немногих стран, которая при предоставлении своего гражданства не требует отказываться от старого. В свою очередь, Лоран Вокье, второй человек в партии «Республиканцы» экс-президента Николя Саркози, предложил поместить всех, на кого имеется полицейское досье по подозрению в связи с террористами – а это более 4 тыс. человек, – в специально созданные антитеррористические центры.

Тем временем газета «Фигаро» оценила, какими легальными способами борьбы с радикалами на данный момент может воспользоваться французское правительство. Проповедники могут быть привлечены к уголовной ответственности за «разжигание ненависти» и/или «восхваление (апологию) терроризма». В качестве наказания за это закон предусматривает до 7 лет тюрьмы и до 100 тыс. евро штрафа. Любопытно, что прежде за такие деяния практически не наказывали, так как доказать подобные обвинения было довольно сложно. Однако после расстрела «Шарли Эбдо», случившегося в январе этого года, несколько человек получили приговоры по этой статье за восхваление братьев Куаши и их поступка. Так что механизм опробован.

Если же у имама нет французского паспорта, радикальные проповеди могут стать основанием для высылки. В прошлом году уже было депортировано 10 мусульманских священнослужителей, с начала этого года – ещё четверо. Решения принимаются на уровне префектуры, однако в случае «очевидной необходимости для безопасности государства или общественного порядка» отправить имама восвояси может единолично министр внутренних дел.

Такая исключительная мера, как лишение паспорта натурализованного француза при наличии у него гражданства другой страны, оказывается, тоже уже применялась. В мае 2014 года премьер-министр и глава МВД совместным указом лишили французского паспорта Ахмеда Сануи, которого спецслужбы идентифицировали как одного из руководителей «Аль-Каиды» в Марокко.

У правительства также есть возможность отказывать во въезде в страну тем, кто связан с радикальным исламом, замораживать активы подозрительных лиц и организаций, отказывать джихадистам в социальных пособиях. Просто смешные меры!

Изменятся ли теперь французские законы? Олланд призвал парламентариев внести поправки в конституцию страны и принять ряд соответствующих законопроектов. В частности, он предложил изменить порядок наделения президента особыми полномочиями, а также введения осадного положения в случае угрозы безопасности страны. Сейчас во Франции впервые после алжирской войны, закончившейся в 1962 году, введено чрезвычайное положение. Все государственные границы перекрыты.

«Сегодня мы видим некий «поворот в мозгах», свидетельствующий о готовности основных политических сил и общества перейти на новые, более жёсткие принципы работы», – говорит Игорь Бунин.

Время здравого смысла

Франсуа Олланд уже заявил о необходимости создания международной коалиции для борьбы с терроризмом. Он намерен встретиться 24 ноября с Бараком Обамой в Вашингтоне и 26 ноября – с Владимиром Путиным в Москве. «Чтобы мы могли объединить наши силы для достижения результата, чтобы он не был запоздалым», – объяснил свой план французский президент. Эксперты отмечают, что как консолидатор Олланд может оказаться эффективен. Пока что он успел договориться с Путиным о координации военных действий против запрещённого в РФ ИГ. Накануне правительство Франции признало, что ВВС России наносят авиаудары в Сирии исключительно по позициям ИГ, а вовсе не по «умеренной оппозиции», как утверждали на Западе. Трагедия всё расставила по своим местам: когда становится страшно, навязанные разборки уступают место здравому смыслу.

«На фоне этих трагических событий, произошедших в Париже, нашим западным партнёрам стало ясно, что то, что делали западные страны до сих пор, мягко говоря, не достаточно, чтобы победить ИГ. В каком-то виде эта единая антиигиловская коалиция может существовать», – считает старший научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Владимир Сотников.

Гейдар Джемаль, председатель Исламского комитета России:

– Позиции правых во Франции определённо усилятся – обстоятельства работают на Николя Саркози и Марин Ле Пен. Подозреваю, что и без того резкая риторика этих политиков станет ещё резче. По либералам, таким образом, нанесён тяжелейший удар, от которого они едва ли оправятся в ближайшие годы. Кого бы ни выбрали в итоге французы, Ле Пен или Саркози, к власти придут сторонники традиционных ценностей. Я давно предупреждал о неизбежности такого процесса. Как, впрочем, и о кризисе Евросоюза, который мы как раз и наблюдаем. Проиграл Запад – в его сегодняшнем виде.