Валерий Шамбаров: Верховный правитель
к 140-летию Александра Колчака
Исполняется 140 лет со дня рождения выдающегося русского полярника, флотоводца и политического деятеля Александра Васильевича Колчака. Он рос в семье морского артиллериста – уволившись, отец стал заводским инженером. А Александр с детства мечтал о флоте, перешел из гимназии в Морской кадетский корпус. Участвовал в нескольких дальних походах, самым значительным из которых было трехлетнее плавание на фрегате “Крейсер”. Тогда же он начал заниматься научно-исследовательской работой – гидрологией, океанографией. Вел промеры глубин, съемку берегов. Выпустил ряд научных публикаций о северной части Тихого океана. На него обратил внимание адмирал С.О. Макаров, пригласил принять участие в плавании первого ледокола “Ермак”. По служебным обстоятельством это не удалось, но в 1899 г. Колчак был откомандирован в распоряжение Академии Наук, отправился в экспедицию барона Э.В. Толля на шхуне “Заря”. Предстояло второй раз в истории пройти Северным морским путем, исследовать Новосибирские острова и разыскать таинственную Землю Санникова.
Плавание продолжалось более двух лет. Во время зимовок во льдах Колчак с другими полярниками совершали походы на лыжах и санях, уточнили очертания Таймыра, открыли ряд островов, один из них был назван именем Колчака. Льды не позволили приблизиться к месту предполагаемой Земли Санникова. Толль с тремя спутниками ушел туда на лыжах и не вернулся. А «Заря», разбитая льдами, причалила в Тикси. Добравшись до Петербурга, Колчак забил тревогу об участи Толля. Его проекты спасательной экспедиции поначалу признали безумием, потом предоставили небольшую сумму и свободу действий.
Именно эта экспедиция стала прототипом известного романа Обручева «Земля Санникова». Замысел был дерзким. Колчак с несколькими товарищами сняли вельбот с разбитой «Зари», приделали к нему полозья. Двигались по льду. Открытое море переплывали в хаосе льдин. Легендарную Землю Санникова не нашли, но добрались до малоизвестных тогда островов Новая Сибирь и Беннетта. Отыскали лагерь Толля, его записки и материалы экспедиции. Убедившись в гибели барона и его спутников, вернулись на материк, не потеряв ни одного человека.
В это время грянула война с Японией. Лейтенант Колчак добился, чтобы его направили в Порт-Артур. Он служил на минном заградителе «Амур» и стал соавтором блестящей победы. 14 мая 1904 г. на минах, ювелирно поставленных «Амуром» на подступах к крепости, подорвались и в несколько минут затонули броненосцы “Хатсусе” и “Яшима”. Крейсер “Иосино”, уклоняясь от мин, столкнулся с крейсером “Касуга”, повредил его и тоже затонул, а посыльный корабль “Тацута” распорол себе днище о камни.
На заключительной стадии обороны, когда японцы день за днем лезли на штурм, Колчак командовал одной из морских батарей на сухопутных бастионах. Был ранен и попал в плен. Открылись болезни, полученные в Заполярье — хроническая пневмония, суставный ревматизм в тяжелой форме. Он лечился у японцев, вернулся в Россию и был признан инвалидом. Но вернулся к работе в Академии Наук. Его экспедиции дали столько результатов, что они так и не были опубликованы до конца. Кое-что уже в 1930-х годах преподносилось плагиаторами, как вновь открытое. За поход на о.Беннета Русское Географическое общество присудило Колчаку свою высшую награду, Большую золотую медаль “за необыкновенный и важный географический подвиг, совершение которого сопряжено с трудом и опасностью”.
Колчак много сделал и в качестве военного моряка. Он был причислен к Морскому генштабу, активно работал над восстановлением флота, понесшего тяжелейший урон в Порт-Артуре и Цусимском сражении. Стал одним из авторов российской судостроительной программы. Вместе с такими видными специалистами, как академик А.Н. Крылов, В.М. Альтфатер, Н.Н. Зубов, Колчак участвовал в разработке новых кораблей. Особенное внимание он уделял новейшим видам вооружения – морской авиации, подводным лодкам, минам. Под руководством Колчака велась подготовка полярного плавания на ледоколах «Вайгач» и «Таймыр». В начале экспедиции он сам возглавлял ее. Но потом Колчака отозвали в Петербург. Надвигалась новая война, в столице столь ценный специалист был нужнее.
К началу Первой мировой Колчак стал одним из авторов грандиозной минной постановки, перекрывшей врагам вход в Финский залив. Благодаря этим заграждениям ни один германский корабль за всю войну так и не прорвался к Петрограду. (Между прочим, его план был без изменений использован и в 1941 г., сыграл важнейшую роль в обороне Ленинграда). Александр Васильевич участвовал во всех основных сражениях Балтфлота, командовал минной дивизией, а затем всеми морскими силами Рижского залива. В феврале 1915 г. отряд кораблей под командованием Колчака выставил 200 мин прямо возле германских баз. На них подорвались 4 крейсера, 8 миноносцев, 11 транспортов. Остальной немецкий флот оказался надолго парализован и заперт в своих портах. Осенью того же года Александр Васильевич совместно с 12-й армией Радко-Дмитриева провел блестящую десантную операцию, сорвавшую немецкое наступление на Ригу, был за это награжден орденом Св. Георгия.
В 1916 г. осложнилась обстановка на Черном море. Русские корабли отсиживались в портах, на море хозяйничали турки, болгары и германская эскадра из новейших крейсеров “Гебен”, “Бреслау” и нескольких подлодок. Обстреливали прибрежные города, наносили удары по коммуникациям, снабжавшим Закавказский фронт. Колчак был произведен в вице-адмиралы и назначен командующим Черноморским флотом. Он сразу же резко переменил тактику, перешел в наступление. Вывел главные силы в море, разгоняя врагов. Закупорил минными заграждениями Босфор, турецкие и болгарские порты, наносил по ним удары авиацией. Принялся готовить десант на Стамбул, но грянула революция.
В политике Колчак разбирался отвратительно, путал между собой партии. Хотел, чтобы и подчиненные оставались вне политики. На телеграмму командующим фронтами и флотами с вопросом об отречении Николая II Колчак ответил, что воздерживается (единственный, остальные высказались «за»). Но когда утвердилось Временное Правительство, Александр Васильевич организовал присягу ему, вместо стихийных митингов устроил парад по случаю победы революции. А вслед за тем— рейд всем флотом вдоль турецких берегов. Как он объявил: «Чтобы противник знал, что революция революцией, а если он попробует явиться в Черное море, то встретит там наш флот».
Не тут-то было. Организаторам смуты стабилизация не требовалась. В Севастополь хлынули агитаторы, разлагая личный состав. 6 июля делегатское собрание матросов, солдат и рабочих постановило обезоружить офицеров, отстранить от должности командующего. Оскорбленный Колчак собрал команду флагманского корабля “Георгий Победоносец”, бросил в море Георгиевскую саблю, полученную за Порт-Артур, и ушел с флота.
Он принял приглашение в США, поехал учить американских моряков (в то время еще очень неопытных) минному делу и методам борьбы с подводными лодками. А на обратном пути, в Японии, узнал об Октябрьском перевороте и перемирии с Германией. Воспринял это как торжество изменников и сгоряча обратился к английскому послу о зачислении на британскую службу. Желание такого человека быстро удовлетворили, назначили командовать Месопотамским фронтом, где сражалось много русских частей, прорвавшихся к англичанам через Персию. Но Колчак успел добраться только до Сингапура – обстановка изменилась. Русские солдаты в Месопотамии бросили фронт. А посол России в Китае Н.А.Кудашев позвал Колчака к себе – в полосе отчуждения Китайской Восточной железной дороги началось формирование белогвардейских отрядов.
Обосновавшись в Харбине, Александр Васильевич пытался возглавить их, но у него ничего не получилось. Здесь верховодили японцы, а Колчак не шел ни на какие уступки в ущерб интересам России. В Токио нашли более послушную фигуру, атамана Семенова, а адмиралу ставили палки в колеса. Однако ситуация в нашей стране снова изменилась. Летом 1918 г. покатилась волна восстаний против большевиков, советская власть была сброшена от Волги и до Урала. Возникли «правительства» в Самаре, Уфе, Екатеринбурге, Омске, Чите, Владивостоке. Когда Транссибирскую магистраль удалось очистить от красных, Колчак выехал в Россию. Поначалу он отправился частным лицом, намеревался пробраться в Добровольческую армию Деникина. Там было Черное море, флот. В Севастополе находились жена и сын.
Но получилось так, что на юге, у Деникина, собрались все заметные и авторитетные военачальники. Там был избыток генералов и офицеров, иногда полковники командовали взводами. В Сибири таких кадров катастрофически не хватало. А крупной фигуры, способной объединить антисоветские силы, не было вообще. Областные правительства грызлись между собой, чем и пользовались большевики, громили их. Только осенью 1918 г. кое-как договорились, создали общее правительство, Директорию. Узнав, что в Сибири появился Колчак, она обратилась к адмиралу. 4 ноября Александр Васильевич стал военным и морским министром в правительстве Директории, отправился с инспекцией по фронтам.
Там было худо. Директорией руководили бывшие помощники Керенского, Авксентьев и Зензинов. Они сами разваливали армию и управление левыми реформами, пустой болтовней. Положение усугублялось окончанием Мировой войны – Чехословацкий корпус отказался драться. С большим трудом и за солидную плату его уговорили не уезжать, остаться в тылах для охраны Транссибирской дороги. В ночь на 17 (30) ноября в Омске восстало Сибирское казачество, требуя отставки Директории и установления сильной военной власти, способной организовать и возглавить борьбу против большевиков. Казаки и офицеры арестовали левых Авксентьева и Зензинова. Премьер-министр Вологодский созвал совет министров. Приняли «Положение о временном устройстве власти в России», согласно которому власть передавалась единоличному Верховному Правителю.
В качестве кандидатов на высший пост рассматривались трое — главнокомандующий войсками Директории генерал Болдырев, вице-адмирал Колчак и управляющий КВЖД Хорват. Болдырев утратил всякий авторитет, возглавляя армии “Учредилки” и Директории. Хорвата также отмели. Колчак же был известной личностью, в него верила армия. Постановление гласило: «Военный и морской министр вице-адмирал А.В.Колчак производится в адмиралы. Ввиду тяжелого положения государства и необходимости сосредоточить всю полноту Верховной власти в одних руках, совет министров постановил: передать временно осуществление Верховной государственной власти адмиралу А.В.Колчаку, присвоив ему наименование Верховного Правителя».
Со свергнутыми предшественниками Александр Васильевич поступил благородно. Не только освободил и позволил выехать за границу, но и снабдил значительной суммой денег. Сам он деятельно взялся за новые для себя обязанности. Принялся налаживать запущенное и порушенное гражданское управление, переформировывать армию, наводить в дисциплину и порядок. Первые результаты сказались быстро. В конце декабря корпус генерала А.Н. Пепеляева неожиданным броском через Уральские горы разгромил красных и занял Пермь. На весну 1919 г. Колчак начал готовить общее решающее наступление. Ему удалось отмобилизовать и сосредоточить на фронте 137 тыс. штыков и сабель, 352 орудия. Развертывались Сибирская армия Гайды, Западная Ханжина, Южная группа Белова, Отдельная казачья армия Дутова.
Начали неплохо. Разметав 5-ю красную армию, взяли Уфу. Преследуя большевиков, занимали город за городом, продвигались к Самаре, Вятке, Казани. Но успехи оказались очень непрочными. Сам Колчак не разбирался в сухопутном командовании. А помощники у него подобрались слишком слабенькими. Как уже отмечалось, в Сибири командных кадров не хватало. Генералами становились выдвиженцы гражданской войны. Операциями фактически руководил начальник штаба Верховного Правителя Лебедев – вчерашний капитан. Сибирскую армию возглавлял чешский генерал Гайда – вчерашний военный фельдшер. Покатились грубейшие ошибки.
В распоряжении Колчака имелись массы казачьей конницы – уральской, оренбургской, сибирской. На ровных, как стол, степях между Волгой и Уралом это была страшная сила. Пустить ее добивать красных, и фронт рухнул бы. Но казаки претендовали на самостоятельность, хотели освобождать свои «столицы». Договариваться с ними Лебедев счел слишком утомительным и махнул рукой. Пускай отбивают Оренбург и Уральск! Хотя большевики изготовились, сильно укрепили их. Казачья конница завязла в совершенно не подходящих для нее условиях – осаде городов.
В ударных группировках конницы не хватило. Она не сумела доломать советский фронт вовремя – не дойдя до Волги, застряла в грязи весенней распутицы. А Фрунзе отлично использовал передышку. Белые глубоко вклинились в его расположение, растянули фланги. Там красный командующий собрал мощные кулаки и ударил. Западную армию Ханжина взяли в клещи. А командующий Сибирской армией Гайда обижался, что основная задача выпала не ему. Получил известия, что Ханжина громят и приказ помочь ему, но не выполнил. Повернул на выручку соседу далеко не сразу, после неоднократных понуканий – когда уже было поздно. Но и сам действовал отвратительно. Двинулся без разведки и влез прямо между двух красных группировок, его тоже разбили. Началось белое отступление… Колчак несколько раз пробовал переломить ситуацию. Готовил и предпринимал встречные удары на перевалах Уральских гор, в степях Западной Сибири. Они оборачивались лишь новыми поражениями.
А кроме того, у Колчака начал разваливаться тыл. С одной стороны, проявилась «атаманщина». В Забайкалье атаман Семенов, в Приморье Калмыков выходили из повиновения Верховному Правителю, ориентировались на японцев. Но всплеснула и партизанщина. Попытки Колчака навести законную власть в сибирской глубинке было очень мягкими и непоследовательными, но даже это возмутило местных крестьян. За пару лет безвременья они привыкли к анархии, не хотели платить никаких налогов, служить в армии. В тайге возникали стихийные отряды, грабили. Большевики пользовались этим, засылали агитаторов и привлекали партизан на свою сторону (потом, после победы, их прижали к ногтю). Чехи, охранявшие сибирские города, не стремились геройствовать в боях с партизанами, заключали с ними соглашения – мы вас не трогаем, вы нас. Вдобавок, у Колчака нарастали трения с западными союзниками. Адмирал оставался патриотом, не шел ни на какие сделки и договоры, которые нарушали бы целостность и интересы России. Иностранцев это не устраивало. Они искали более покладистых деятелей.
Когда красные приблизились к сибирской «столице», Омску, Колчак решил эвакуировать правительсттво в Иркутск и выехал туда сам. Это подтолкнуло катастрофу. Чешский корпус взбунтовался. Объявил, что уезжает на родину. Но в России он награбил массу ценностей. Чтобы вывезти их, чехи захватили железнодорожную магистраль, русских не пускали. Белым войскам под началом Каппеля пришлось отступать пешком и на санях по старому Сибирскому тракту – зимой, через тайгу. Обмораживались, замерзали, вымирали от тифа. А чехи безобразничали на станциях. Распорядились не пропускать русские эшелоны, пока не выедут сами. Отцепляли паровозы. 121 эшелон замер на путях – с беженцами, раненными. Некоторые остановили на глухих полустанках, обрекая на замерзание. Пассажиров грабили и истребляли партизаны.
Поезд Колчака тоже остановился – в Нижнеудинске, оторванный от рычагов управления и армии. А в это время в Иркутске при участии главы союзных миссий генерала Жанена вызрел заговор. Поднял восстание Политцентр из эсеров, меньшевиков и большевиков, захватил власть. Колчаку союзники предъявили ультиматум, отречься от звания Верховного Правителя, тогда его возьмут под международную охрану и вывезут за границу. Адмирал согласился. Передал свои полномочия Деникину, а на восточной окраине атаману Семенову. Но его обманули. Жанен и чешское командование договорились выдать его – такой ценой союзники обеспечивали себе свободный выезд и вывоз награбленного имущества.
15 января 1920 г. чехи довезли Колчака до Иркутска и передали повстанцам Политцентра. Между тем, большевики только для видимости согласились делить власть с меньшевиками и эсерами. Через несколько дней они перехватили руководство. Участь Колчака решалась в Москве. Ленин выбрал такой же вариант, как с царской семьей, уничтожить, но свалить дело на местную инициативу – тем более, к Иркутску приближались остатки белогвардейцев Каппеля. По этому поводу сохранилась телеграмма Склянскому: «Пошлите Смирнову шифровку. Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму, что местные власти до нашего прихода поступили так и так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске. Ленин. Подпись тоже шифром. Беретесь ли сделать архинадежно?»
В ночь на 7 февраля Александр Васильевич Колчак и его премьер-министр Виктор Николаевич Пепеляев были расстреляны. Адмирал встретил смерть мужественно. Идя на расстрел, пел свою любимую песню: «Гори-гори, моя звезда…» На предложение завязать ему глаза отказался. Председателю иркутского ЧК Чудновскому Колчак подарил переданную ему кем-то капсулу с цианистым калием — как христианин, он не считал для себя возможным самоубийство. Расстрел совершился в 4 часа 30 минут утра на берегу речушки Ушаковки. Трупы бросили в прорубь на Ангаре. По одной из версий, Колчака столкнули под лёд еще живого…
